Пони про Вторую мировую войну. Пропаганда войны 1812 года и планы Сталина перед Второй мировой войной Потомство воздаст каждому по заслугам. Тем больше оснований посмеяться над недо- мыслием тех, которые, располагая властью в настоящем, рассчитывают, что можно отнять память даже у будущих поколений. Публий Корнелий Тацит Возможно, эта глава будет в чем-то важнее, острее прочих. Почти детективная исто- рия, касающаяся одной из главных и зловещих тайн двадцатого века, а именно: обстоя- тельств начала Второй мировой войны и вторжения армии Германии в СССР. Мне всегда было интересно разобраться во множестве странностей и несообразностей в поведении И. Сталина в предвоенные годы, а затем в первые дни войны, зашедшей в июне 1941 года на территорию Советов (напомню, до этого момента И. Сталин и А. Гитлер были союзниками и даже провели совместный армейский парад, официальная пресса СССР по- здравляла Гитлера со взятием Парижа). Я прекрасно понимаю, что сегодня и в ближайшие годы все еще невозможно будет ни получить доступ к секретным документам правитель- ства СССР, ни вообще создать описание Второй мировой войны в чисто научных форму- лировках: в России самые важные документы до сих пор (что очень пагубно для общества) остаются секретными, а в мире вообще никто пока не готов услышать полною правду про ту эпоху без мифов и комфортных, «политкорректных» штампов. Вместе с тем можно предположить, что и при открытии всех секретных архивов эпохи сталинщины мы не найдем документов, которые бы полностью ответили на наши вопросы: таковые могли быть давно (или перед открытием архива) уничтожены, или вообще важней- шие темы могли обсуждаться Сталиным и его ближайшими подчиненными только в устной форме. Отчасти это напоминает ситуацию с изучением планов Александра I перед войной 1812 года: царь «темнил», секретничал, не сообщал даже приближенным своих истинных намерений – поэтому в данном случае самое верное для ученого есть анализ а) личности мо- нарха, б) его базовых стратегических намерений и вообще сути господствующей системы. Суть господствующей при Сталине системы и ее внешнеполитических интенций, по моему мнению, верно понял В.Б. Суворов (Резун).1 Советская система экономики и модель общества были монструозными и не могли уживаться с нормальными обществами, следо- вательно, экспансия и попытка захвата нормальных стран была жизненно необходима. То есть, я бы добавил, или одно – или другое: сосуществование невозможно. Однако карты следствий испуга европейцев перед большевизмом). Однако и эту «карту» Сталин вполне мог использовать в качестве «ледокола» против стран с «нормальной» системой. То есть речь идет о том, что вождь советских планировал войну наступательную. Для того чтобы доказать подобные намерения Сталина (которые вытекали из всей ло- гики деятельности большевиков и идеологии Коминтерна, а затем и реанимированной традиционной имперской стилистики), Суворов и его последователи провели большую ра- боту, нашли множество косвенных доказательств. Вроде бы все логично и понятно, но, да – нужны фактические вещи, доказательства! Поэто му изучали тип гусениц танков, которые сбрасывались, и бронемашины могли быстро двигаться по дорогам (а где у нас, вернее, не у нас хорошие дороги?), затем – невероятное, огромное количество военной техники (здесь Суворову вторит и Марк Солонин, который также внес очень ценный вклад в дело изучения Второй мировой2), заготовленной советским правительством перед войной. Демонстриро- валось фактически наступательное развертывание частей Красной армии в июне 1941 года, авторы акцентировали внимание на массовом обучении парашютистов (как армейских, так и гражданских), на неожиданной выдаче новой обуви (что характерно перед переходом в наступление) – одним словом, косвенных фактов было выявлено предостаточно. Важнейший дар ученых разных дисциплин – это интуиция: так вот она подсказывает и мне, и моим коллегам идею наступательных проектов Сталина (причем – с самыми кош- марными перспективами захвата всей Европы, превратившейся бы в таком случае в один большой ГУЛАГ). Но у нас не было доказательства не косвенного, а именно прямого. Так сказать, письменного подтверждения от самого Сталина. Понятное дело: ни советскому, ни другому, сами понимаете, какому правительству, подобные документы публиковать невыгодно – это сразу бы выбило удобнейший рычаг пропаганды и обоснования самых нелицеприятных действий. Еще раз: я весьма высоко ценю интеллектуальные усилия Суворова и Солонина, пре- красно понимаю и вижу ряд недочетов и технических неточностей в их публикациях (но без таковых не обходится ни один – даже самый «академический» ученый), однако в глав- ном они, по всей видимости, на правильном пути. Не буду скрывать: благодаря своему имени и связям, я в последние годы смог посмотреть несколько до сих пор секретных документов – и совершенно понятно, почему их публикация была бы пятном на имидже режима (зато оздоровила бы общество и мировую науку), но и эти материалы никак не помогают в деле понимания истинных планов Сталина в июне 1941 года. Сегодня я считаю возможным сказать, что искомое письменное официальное доказа- тельство я нашел. Для объяснения самых разнообразных процессов и явлений в жизни страны, где от фигуры царя или «вождя» зависит гораздо больше, чем в здоровых и цивилизованных об- ществах, необходимо внимательно изучить именно личность, повадки, химеры, болезни, игры «хозяина» (именно «хозяином» называли Сталина многие функционеры). Сталин, этот хитрый, начитанный, энергичный параноик был склонен к драматургии, к театраль- ным мизансценам в делах партии, в репрессиях, в самом театре (как и кино, театр был важ- ным элементом пропаганды). Он любил и умел действовать текстами, статьями, речами. Он знал, что каждые его полслова будут усвоены и транслированы сотнями тысяч мелких функционеров. В этом деле у него были и подручные. Некоторые действовали просто по его личному указанию, некоторые были «марионетками» или «актерами», которым оставлена минимальная свобода действий для имитации естественности. И в этой патологичной игре важнейшим элементом были статьи в главных газетах, а также специальные брошюры (се- кретные или, наоборот, многотиражные). Именно в одной из таких статей Сталин и оставил искомую «улику», которую пока не обнаружил никто из моих коллег: все сидят по «своим болотам», соседними темами истории интересоваться глубоко не успевают. Я – известный эстет, но монографическая коллекция предполагает собирательство всего, связанного с темой (в моем случае – 1812 года и Наполеона): даже не столь при- влекательного, как, предположим, Севрский фарфор эпохи Марии-Антуанетты (хотя и он присутствует). Так у меня в руках оказалась тончайшая брошюра неприятной газетной, «совдеповской» бумаги – с еще более вульгарным титулом: Политическое управление РККА В помощь пропагандисту РККА Освобождение России от нашествия Наполеона Государственное военное издательство Наркомата обороны Союза ССР Москва – 1938
РВИО, Смоленская крепость и прочее... Поскольку меня лично достала малопонятная ситуация со смоленской крепостью, РВИО и музеем в Громовой башне, я решил напрямую обратиться к В. Кононову, исполнительному директору РВИО. с которым меня связывают дружеские отношения и задать ему ряд вопросов напрямую. Отчего этого до сих пор , не сделали смоленские журналисты, со многими из которых он работал в годы своего пребывания в области, мне не понятно. В любом случае - спросить - это лучше чем гадать на пресс-релизах.
Для начала. На днях я посетил музей в Громовой башне, из-за которого так много шума. Мои впечатления - пусто. Очень хороши тульские фигуры воинов на втором ярусе, но они, как я понимаю, временные. Новый макет лучше старого, но к нему есть претензии. Претензии эти, скорее, имеют форму и характер предложений как нужно сделать лучше, так что обсуждать мы их не будем.
В башне теперь явно больше посетителей, чем было раньше. Киоск большой - хорошо представлена краеведческая литература, много стандартного РВИОшного мерча и их книг
- Почему вообще вдруг возникла идея вытеснить Смоленский музей из его "природной зоны"?
Можно я буду прямо в ответах править формулировки вопросов? Музей никто не вытеснял, там работают те же люди, что и раньше, введена дополнительно одна штатная единица директора и полторы единицы - администраторов на первом этаже. Изначально речь шла о постепенной передаче Стены в пользование РВИО, точнее, нашему региональному отделению, которое накануне нового года специально для этого получило статус юридического лица. Громовая башня - первый такой объект, и договоренность о передаче ее нам - это договоренность руководителей Смоленской области и Российского военно-исторического общества. При этом и в создании экспозиции, и в экспонировании предметного ряда соответствующее подразделение РВИО (наш "Музей военной истории") в прекрасных рабочих отношениях. Во всяком случае, на официальном уровне. Кто что говорит за спинами - могу догадываться, но не придаю этому значение. - Я слышал, что между РВИО и музеем существует конфликтная ситуация. Так ли это? Собирается ли РВИО как-то работать со Смоленским музеем или будет опираться на свои силы?
Собственно, уже начал отвечать на этот вопрос. Действительно, Громовая башня - один из самых посещаемых туристических объектов в Смоленске. Но помимо проданных билетов и сувениров, огромная расходная часть - ее содержание, в том числе заработная плата сотрудников, электричество, охрана, уборка. Разговоры о том, что башня была прибыльной - лукавство. Никогда этого не было и не могло быть. Просто считали все раздельно: заработную плату, коммуналку и охрану нам и так оплатят из бюджета, а все, что мы заработаем - это и есть прибыль. Но так не бывает. Ежемесячные расходы сейчас на содержание башни - более 300 тысяч рублей, и это после того, как мы перешли на энергосберегающие технологии - заменили старые и очень прожорливые радиаторы отопления, восстановили подсветку купола на основе экономичных современных фонарей. Более трех миллионов в год. А фактически, раньше расходы были еще больше. Намного больше, чем Громовая башня зарабатывала. Резюмируя - никакой конфликтной ситуации нет. Мы работаем и будем продолжать работать со смоленским музеем, причем открыты для сотрудничества с любым региональным или муниципальным учреждением культуры. Проигравших в этом сотрудничестве не может быть по определению.
- Старая экспозиция была вполне хороша, показывала все время военного использования крепости (1609-1812), была построена настоящими энтузиастами и знатоками и, в принципе, хорошо "держала" внимание. С чем все-таки связано решение ее заменить?
Концепция использования Стены, разработанная нашими специалистами, предусматривает "разделение" эпох по башням. Башня Громовая - это конец XVI - XVII века, то есть время ее создания, осаду 1609-1611 годов, "польский" период, Смоленскую войну 1632-1634 годов, возвращение Смоленска в состав Российского государства. Для другой башни (есть несколько вариантов, не буду их озвучивать) - эпоха Отечественной войны 1812 года. То есть, мы целенаправленно разделили эти периоды. Что касается оценки "раньше экспозиция была вполне хороша" - не соглашусь, при этом не имею целью обидеть кого-то из ее создателей. Скажу так - она была хороша для своего времени. Современная музейная экспозиция немыслима без качественного света, без мультимедиа, без доброжелательного отношения сотрудников музея. И без своего содержания, разумеется. Повторюсь, мы осознанно его разделили - иначе что смотреть в других башнях? А по 1812 году предметный ряд гораздо богаче - и в фондах государственных музеев, и у коллекционеров. - Текущее состояние дел: в залах откровенно пусто, а интерактивная часть лично меня не привлекает (как и многих) все-таки, для меня музей - это место, где можно посмотреть на реальные экспонаты. Как это можно объяснить?
Начну с того, что предметный ряд по XVII веку в принципе не так богат, как по более поздним эпохам. Кроме того, к нему предъявляются очень серьезные требования по условиям хранения и экспонирования. Приведу пример - еще в смоленский период своей работы загорелся идеей привезти на временное экспонирование уникальную плащаницу, изготовленную по заказу Смоленского епископа Гурия в 1546 году монахинями Новодевичьего монастыря. Она находилась в старом "Мономаховом" соборе, была украдена поляками и возвращена в Россию в XIX веке, сейчас хранится в Государственном историческом музее. Принципиальная договоренность с руководством музея есть, но к экспонированию плащаницы очень высокие требования - в плане микроклимата, размещения, охраны. Сотрудники ГИМа специально выезжали в Громовую башню и вынесли отрицательный вердикт: экспонировать плащаницу в Громовой нельзя. Ну не строили эту башню наши предки под музей, нет в ней принудительной вентиляции, узкие проемы для того, чтобы разместить ее внутри (плащаницу запрещено складывать). Поэтому пока что эту идею - экспонирования плащаницы, которой не было в Смоленске более четырех веков, пришлось отложить. Пополнять экспозицию возможно через сотрудничество с коллекционерами. И мы по этому пути идем. Что касается интерактивной части - в корне не согласен. Есть многолетний проект Патриаршьего совета по культуре и епископа Тихона "Моя история" - Рюриковичи, Романовы, XX век. Он начинался как временная выставка в московском Манеже, ежегодно открывается Президентом России в День народного единства, сейчас представлен в одном из павильонов ВДНХ, сеть выставок создана в стране. Так вот, там нет ни одного реального экспоната из музейных фондов, проект полностью создан на интерактиве и дает представление об истории нашей страны, причем самой активной части населения - молодежи. Миллионы посетителей! Поэтому я бы так легко от этого не отказывался, тем более не утверждал, что "многих не привлекает". Нужно использовать все инструменты, все возможности.
- В Смоленске говорят, что музей в Громовой башне "отжат" только для торговли сувениркой. Это так? Нет, это не так. Мы привели в порядок, в том числе, первый ярус башни, который сделали просторным, светлым и с возможностью торговли книгами и сувенирами. Никакой прибыли в обозримом будущем от этого магазина не будет. Но это нормально - удовлетворять потребности посетителей. Они готовы тратить деньги на книги. Разве это плохо? Лично меня больше беспокоит стихийная торговля из палаток рядом с башней. Грустно смотреть и на продавцов - они и в дождь, и в снег сидят, продают там что-то. Так себе картинка, очень унылая. Видел, что к новому году в Смоленске появились несколько шале для рождественнской торговли, надеюсь, в достойный вид приведут и торговлю рядом с башней.
- В Смоленске говорят, что лично ты и РВИО приватизировали крепость. Это так?
Перечитал вопрос раза три, смеялся. Это что-то, знаешь, из области слухов и домыслов времен, например, строительства железной дороги. Что паровозы - это колесницы дъяволов, и все, кто на них ездит, будет проклят. Так вот, региональное отделение РВИО станет пользователем, а не собственником. Собственность была и остается Российской Федерации.
- В любом случае, даже если крепость не приватизирована, ее передали в ведение РВИО явно для того, чтобы РВИО с ней что-то сделало. Что именно предполагается предпринять?
Стену только начали передавать в пользование. Процесс небыстрый. До конца января будет реализовано распоряжение Правительства РФ 2003 года о передаче Стены Агентству по использованию памятников истории и культуры (АУИПИК). Затем эта организация передаст ее нашему региональному отделению. Очень осторожно предположу, что будет это сделано к марту. Предстоит очень много бумажной работы - Стену надо выделить, закадастрировать отдельные объекты, описать. Всего этого до настоящего времени не было сделано, поскольку не было пользователя. Кстати, в Смоленске есть очень хороший пример работы с федеральными объектами - историко-арехологический музей-заповедник "Гнездовские курганы". Молодое учреждение, очень много делают для сохранения и популяризации этого уникального археологического объекта. То, что предлагаем мы - фактически то же самое. Дирекция по Стене, мне не удалось ее создать на региональном уровне. То есть должны быть конкретные люди, которые отвечают за стену, выступают заказчиком ее реставрации на месте, а не из Москвы, находят возможности использования. Поэтому в планах на наступивший год - добиться противоаварийной реставрации самых плохих участков стены, в том числе, где были недавние обрушения, и, в том числе, прясла, на котором обрушился зубец. То, что этот участок был не накрыт крышей, привело к закономерному итогу. Кстати, соседний участок и сами Копытенские ворота отреставрированы еще в 2013 году и при минимальных вложениях уже готовы принять туристов. Реставрация Громовой башни - к концу января будет проект, необходимо менять купол и крышу на прилегающих пряслах. Очень беспокоит состояние Королевского бастиона - уникальный объект, много о нем писал, на наступивший год запланировали архитектурно-археологическое обследование и предотвращение дальнейшего разрушения, одновременно будем решать вопрос возможного использования. Вот этим и планируем заниматься в ближайшей перспективе.
- Прошу прокомментировать закрытие входов на восточный участок крепости. Имеет ли к этому отношение РВИО?
Нет, мы не имеем никакого отношения к этому. Стена еще не находится в нашем пользовании. Здесь нужно разумное решение - нельзя допускать трагедий, приводящих к увечьям и гибели людей. Но и права туристов не должны быть ущемлены. Это тоже задача на ближайшую перспективу, но простого и легкого решения тут нет.
- Планируется ли привлекать общественность Смоленска к планированию решениям по судьбе крепостной стены, или все решения уже приняты?
Конечно, планируется. Мы открыты для общения, скоро заработает наш постоянный офис в Смоленске. Кроме того, несмотря на то, что четвертый год живу и работаю в Москве, не отделяю себя от смоленской общественности. Если бы было по-другому, то не было бы даже этого заочного интервью. Убежден, что смоленская Стена - это самое дорогое, что есть у Смоленска - и в плане исторического наследия, и в плане ресурса развития. Ну, конечно, после его жителей, смолян. При этом нужно отдавать отчет, что вопросу использования Стены - более 240 лет. То есть с того самого момента, как она потеряла оборонительное значение, этот вопрос не решен. И простого и быстрого решения по всему комплексу нет. Но просто сидеть и ждать возможностей и времени больше нет.
методическое пособие Государственного бюджетного образовательного учреждения города Москвы дополнительного профессионального образования (повышения квалификации) специалистов "Городской методический центр Департамента образования города Москвы".
*****
В ноябре 1941 года развернулись решающие бои Битвы под Москвой. Массовый героизм бойцов 316-й дивизии под командованием И. В. Панфилова остановил наступление немецких танков на столицу нашей страны. Широко известен подвиг 28 панфиловцев, но мало кто знает, что в те дни в дивизии были и другие примеры самопожертвования во имя Родины. Предлагаем вашему вниманию методические материалы для проведения тематического занятия «Героическая дивизия», посвящённого 75-летию Битвы под Москвой. Материал может быть использован при проведении тематического занятия (классного часа) 1 сентября 2016 года. Авторы: П. Л. Котов, Е. Б. Мирзоев
Рекомендации по работе с презентацией тематического занятия (классного часа) «Героическая дивизия», посвящённого 75-летию Битвы под Москвой
Трудной и драматичной оказалась судьба одного из 28 героев – сержанта Ивана Евстафьевича Добробабина. Он оказался в числе шестерых бойцов, которым посчастливилось выжить в легендарном противостоянии с танками врага. Во время отражения второй атаки Добробабин был контужен и засыпан землей, так что пришел в сознание только в ночь на 17 декабря, когда бой уже закончился. Раненный в ногу, Добробабин пополз в сторону железнодорожной станции, где его подобрали обходчицы. Они перевязали бойцу раны, растерли закоченевшее тело спиртом и дали тёплую одежду.
Задание. Дайте оценку поведению Ивана Добробабина во время боя.
Иван Евстафьевич принял решение пробираться к своим, но у него не было никакой карты, чтобы построить маршрут движения. Поэтому не удивительно, что вскоре его поймал немецкий патруль. Арестованного отправили в Можайский лагерь военнопленных. Во время заключения Добробабина занимала только одна мысль – о побеге. Удобный случай представился весной 1942-го, когда лагерь эвакуировался на запад. Когда поезд шел по Харьковщине, Добробабин выломал оконную решетку в вагоне и спрыгнул на железнодорожную насыпь.
Вопрос. Как вы думаете, какой характер должен быть у человека, решившего сбежать из вражеского концлагеря?
Спасшийся пленный стремился выйти к партизанам, но так и не смог их найти. Тогда он решил идти в родное село – Перекоп, которое находилось в 40 километрах от Харькова. На родине его приняли хорошо – обогрели, накормили, а сельский староста, Петр Зинченко, даже выдал документ о его якобы постоянном проживании в Перекопе. Однако уже осенью 1942 немцы стали отправлять поселян на работы в Германию. Тогда Зинченко предложил выход. «Тебя я запишу в полицаи, – сказал староста Ивану, – будем вместе помогать нашим. Пойми, что другого варианта нет».
Вопрос. Можно ли осуждать Добробабина за то, что он пошел служить в полицию?
Как писал историк Георгий Куманев, «за весь период пребывания Добробабина в роли сельского полицая не было ни одного случая расстрелов, повешений, расправ над местными жителями… Форму ни он, ни другие сельские полицаи не носили и никакой присяги, никакого обязательства оккупантам не давали». А скольких поселян Иван Евстафьевич спас от угона в Германию, предупреждая о готовящихся облавах! Когда территория Перекопа была занята частями РККА, Добробабин не ушел с немцами, а явился в полевой военкомат и всё чистосердечно рассказал дежурному офицеру. После соответствующей проверки Иван Евстафьевич был восстановлен в звании и отправлен на фронт. С марта 1944 года он постоянно находился на передовой, где проявил себя героем и был награждён орденом Славы III степени и медалями.
Вопрос. Предположите, почему Добробабин не побоялся явиться в советский военкомат. О каких личных качествах Ивана Евстафьевича говорит этот факт?
Демобилизовавшись, Иван Евстафьевич вернулся в киргизский городок Токмак, где жил последние семь лет перед войной. Проходя по родным местам, он был поражен: на городском сквере у здания горсовета стоял большой чугунный памятник во весь рост и на нём надпись: «Герою Советского Союза, одному из 28 панфиловцев Ивану Евстафьевичу Добробабину». Однако мирная жизнь воскресшего героя была недолгой. Осенью 1947 года его арестовали по обвинению в измене Родине и этапировали в Харьков для завершения расследования по месту преступления. В итоге Ивану Евстафьевичу дали 15 лет лагерей. Потом, правда, по амнистии срок сократили до семи лет. Но отобранных наград не вернули и в звании Героя СССР не восстановили… Вопрос. Как вы думаете, о каком недостатке советской политической системы свидетельствует история героя-панфиловца?
После освобождения Добробабин жил и работал в городе Цимлянске (Ростовская область). Он несколько раз подавал прошение о реабилитации. Однако на все прошения Добробабина приходил отрицательный ответ. Власти никак не хотели верить в его невиновность. Правда начала побеждать в 1993 году, когда невиновность Ивана Евстафьевича признал Верховный Суд Украины. Но в России все оставалось по-прежнему еще четыре года. Только в 1997 году с Добробабина сняли обвинения и восстановили в звании Героя Советского Союза. Однако, Иван Евстафьевич об этом уже не узнал: он умер 19 декабря 1997 года. Так ушел и жизни последний герой-панфиловец.
Задание. Дайте нравственную оценку действиям советских и российских чиновников...
А теперь о главном. Вот схемы, которые рисовались к книге "Котел Хубе" Алексея Исаева. Книга вышла не там и не в том виде, в котором ее предполагалось сделать. Автор - Павел Шиткин. Ну и мы серьезно их обработали для полиграфии.
Думаю. Алексей их перетащит в свой ЖЖ и снабдит подписями.
Отличная рецензия на "Битву в тупике". Отечественную военно-исторической литературу в основном создают любители. Этот факт плюс груз историографических болезней еще советского периода создает две серьезные проблемы. Во-первых, чрезвычайную эмоциональную нагруженность темы. Помимо очевидных проблем с объективностью есть и более тонкий эффект. Очень часто повествование крутится вокруг терминов «трагедия» и «подвиг». И эти термины создают рамку ( если не порочный круг), ограничивающую всё, что может сказать автор. Более того, трагедия – это, как-никак жанр, и именно в этом жанре, осознанно или неосознанно, автор и работает. В лучшем случае исследование превращается в дидактику. В предельных случаях - в аналог пращура жанра. Т.е. в ритуальное действие, итогом которого должно быть возвышающее душу потрясение. Разумеется, принципы историзма, объективности и всестороннего изучения темы ужасно мешают и потому бывают отброшены.
Во-вторых, военная история достаточно консервативна. Во многих областях гуманитарного знания давно утвердился подход, который можно сформулировать так: «Объективная истина недостижима, но смысл в том, чтобы к ней стремиться». Или, как выразился М.М. Кром, «историк не может быть объективным, но может быть честным». На практике это как раз означает, что из объекта изучения надо скрупулезно вытрясти всё, что можно и осмотреть его с лупой, потому что даже этого все равно будет мало. И надо тщательно обговорить, что, ты собственно, ищешь. Но в военной истории кажущаяся однозначность исторических событий ( войны и кампании имеют четкий конец и начало, приводят к поражению или победе, в них есть фиксированные участники) создает иллюзию того, что есть конкретное, осязаемое, и, главное, единственно возможное прошлое, и его можно разглядеть, если как следует присмотреться. Присмотреться, конечно, можно и нужно, но не стоит забывать, что увиденное зависит от настройки оптики. Длинное вступление о том, как не надо, необходимо лишь для того, чтобы сказать, что книга «Битва в тупике» - пример того, как надо. Выход из порочного круга, в котором исследователь мечется по лабиринтам собственных эмоций и проблем идентичности, есть. Всего-навсего – добросовестная работа со всеми доступными источниками, начиная, конечно, с первичных. С внутренней и внешней критикой и прочими источниковедческими процедурами.
Наконец-то, мы отправили в печать книгу Вячеслава Мосунова о боях у Погостья. Книга эта многострадальная, должна была выйти еще в одном маленьком издательстве, но не вышла. К счастью, Слава в нас поверил и не стал искать себе другого издателя, за что ему от меня лично огромное спасибо. Специально для этой книги (и последующих) мы отрисовали и будем рисовать далее схемы в векторной графике. Это дало нам возможность сделать книгу в увеличенном формате. А вот с фотографиями дело обстоит сложнее. Проблема в том, что "медвежьи углы" и позиционные тупики типа Погостья не шибко привлекали внимание журналистов всех мастей и фотокорры туда не ездили. Впрочем, немецкие роты пропаганды отсняли небольшой сюжет для Германского Еженедельного кинообозрения. Этим, фактически, дело и ограничилось. Тем не менее, еще одно "белое пятно" в истории Великой Отечественной войны обрело хоть какие-то краски. Насколько хорошо получилось у В. Мосунова и у нас, судить вам.
О чем эта книга.
С декабря 1941 по апрель 1942 года практически безлюдная и малопригодная для жизни местность у Погостья стала ареной ожесточенных боев между частями Красной Армии и германского вермахта, целью которых был прорыв блокады Ленинграда. Глубокий снег и сильные морозы, а также яростное сопротивление противника вынуждали красноармейцев 54-й армии, попавших в позиционный тупик, буквально прогрызать себе путь через вражескую оборону. Долгое время эта битва удостаивалась лишь кратких упоминаний в обобщающих военно-исторических трудах. В этой книге, на основе советских и немецких документов впервые рассказывается о сражении, ставшем первым актом трагической Любанской операции.
Приведу небольшой фрагмент:
«...Самые тяжелые бои в этот день развернулись у деревни Зенино. 20 марта гвардейцы 3-й дивизии начали ее штурм. Завязался ожесточенный бой, в ходе которого, судя по донесению штаба дивизии, 5-й гвардейский стрелковый полк смог ворваться в деревню. Всего после переброски в район Зенина батальона 389-го пехотного полка и батареи горных пушек, которые обслуживал личный состав из 223-й пд, в деревне находилось больше двух батальонов пехоты, артиллеристы, саперы и части снабжения. Еще утром они отбили одну атаку, затем около 11 ч 30 мин последовала еще одна атака, которую поддержали четыре танка, идентифицированные немцами как Т-34. Потеряв одно орудие и двух человек ранеными, артиллеристам удалось подбить один танк. Как выяснилось из документов Ленинградского фронта, атаковавшие утром танки принадлежали 98-й танковой бригаде. Из ее отчета известно, что в 11 ч 20 марта семь Т-34 пошли в атаку на Зенино. Пехота в атаку подняться не смогла. Тогда машины вернулись в исходное положение. В 13 ч атаку повторили, танки дошли до Зенино, больше получаса прождали там пехоту и вернулись обратно. По немецким данным, около 15 часов началась третья за день атака. Вовремя заметить танк в густом лесу было сложно, поэтому машины смогли подойти вплотную и раздавили одну пушку. Еще одну пушку расстреляли танки. В 18 часов танкисты вновь пошли в бой. На машины 98-й бригады посадили 25 красноармейцев. Десанту удалось закрепиться в Зенино. Два танка Т-34 сгорели, еще одна машина была подбита. В ходе четвертой атаки немцам удалось подбить еще два танка. Но танкисты расстреляли еще три пушки. Четвертая получила повреждение и стала непригодна к использованию. Батарея потеряла четверых убитыми, двух ранеными и трех пропавшими без вести. Позже, в докладе о действиях III батальона 374-го пехотного полка у Зенина, утверждалось, что, когда танки ворвались в деревню, пехота не смогла с ними справиться. Ведя огонь из пушек, танки поджигали дом за домом, давили гусеницами огневые точки. После этого часть деревни была оставлена немецкой пехотой. Интересные свидетельства о способах борьбы с танками во время боев у Зенина оставили саперы 96-й пд. Про 20 марта в их отчете сказано, что группа истребителей танков пыталась уничтожить четыре машины, прорвавшиеся в Зенино. Немцы считали, что это были Т-34. Правда, потом в деревне появился и танк, который был идентифицирован как КВ. Как он там появился и был ли это КВ — пока вопрос. Краткий доклад 98-й танковой бригады никаких дополнительных пояснений не дает. Что касается боя саперов с танками, то там получается следующая картина. Один танк сразу застрял, а другой остановился у моста в восточной части Зенина. Немецкие саперы, вооруженные подрывными зарядами и двумя противотанковыми минами, с привязанными к ним гранатами, атаковали их с фронта и тыла. 4 человека были ранены, однако один из них успел поджечь застрявший танк. Второй танк попытались подорвать зарядом взрывчатки, но безуспешно. Он откатился от моста, и немцы подожгли его бутылками с бензином. Экипажи обеих машин погибли. При этом в восточной части Зенина не осталось немецкой пехоты.»
А вот, дорогие флотофилы и все, кто вырос на "Кортике", скоро будет на вашей улице большой праздник. Мы заканчиваем работу над монографией Сергея Виноградова о дредноуте "Императрица Мария". Уникальность этой книги состоит в том, что две ее части издавались почти 20 лет назад, но они охватывали только историю корабля до гибели и после. Что касается главного сюжета в судьбе "Марии" - ее гибели и расследования причин катастрофы, то по ряду причин книгу об этом тогда опубликовать не удалось. За прошедшее время автор продолжил и фактически завершил исследование истории "Императрицы Марии". То, что публиковалось ранее было серьезно доработано, то, что не было дописано, было дописано. Таким образом, мы готовим для вас полную историю линкора, ставшего фигурантом одной из главных русских тайн XX века. Полностью и без лакун. Более того, со слов Сергея Виноградова, эта книга закрывает тему "Императрицы Марии" на 99 процентов. Если и будут получены какие-то новые данные о ней, ничего принципиально нового новые исследователи уже не найдут.
Грядет 2017 год. На этот год, как вы могли догадаться, у нас есть планы. О некоторых из них мы вам решили рассказать. Итак, в следующем году в нашем издательстве выйдет книга Вячеслава Мосунова "Битва в Тупике. Погостье 1941-1942." Эта книга посвящена малоизученной попытке прорвать блокаду Ленинграда, которая была предпринята в начале Любанской операции. Но речь пойдет не о 2-й Ударной армии, которая стала главным героем этой операции, а о действиях 54-й армии, которая после войны оказалась незаслуженно забытой. Война является адом, но самым адским местом зимой 1941-42 годов являлось именно Погостье и его окрестности: страшный холод, окаменевший снег, ожесточенные бои в стиле "позиционного тупика" Первой мировой в почти непроходимых лесах за обладание двумя-тремя дорогами. Недомолвки и умолчание в документах обеих сторон. Жуткие потери. Книга обо всем этом. Издательство провело большую работу по подготовке этой книги. Работа пока не закончена. Завершаем подбор иллюстраций и подготовку качественных схем. Пару на этапе исправлений вы можете увидеть здесь. Схем будет много. Книга прошла редактирование и литобработку, которую сделал Александр Пелевин. В общем, надеемся, что на выходе мы получим издание, которое достойно и автора, и его читателей. Изображение обложки - это эскиз.
